Закрытие единственной квартиры
Обращение взыскания на единственное жилье
На практике существуют ситуации, в которых должник – физическое лицо (индивидуальный предприниматель) не имеет никаких активов. Нет назначения удовлетворения претензий кредиторов. За исключением единственной квартиры. Однако искусство. 446 ГАК по Гражданскому процессуару Российской Федерации предусматривает неспособность обратиться к такой квартире.
На данный момент обсуждение этой темы может быть прервана. Кредитор имеет неудовлетворенные претензиями в целом и вынужден заключить урегулирование для небольшого или нет вообще. Однако в практике арбитражных судов и общих судов, однако, случаи и способы толкования правовых стандартов, ведущих к возможности принятия единственной квартиры.
Я предлагаю разделить все случаи на две группы. В первом – единственным жилым помещение является предметом ипотеки на кредит (кредит) объединения; Во втором – единственный жилой ресторан не был обременен ипотекой. Это первая группа, которая будет обсуждаться.
Однако, прежде чем мы разделяем существующую практику, мы напоминаем вам, что в решении Конституционного трибунала № 11/1 от 14 мая 2012 года было объяснено, что еще есть недвижимость (исполнительный директор) для единственного места проживания Отказ Но формальное недифференцированное применение не соответствует балансу права кредитора и должника в существующих общественных отношениях. Существующие исключения от иммунитета изложены в Федеральном акте № 102-ФЗ 16 июля 1998 года «О ипотеке (награды на недвижимость)» (далее – законодательство о ипотеке).
На мой взгляд, до недавнего времени подход был, согласно которому единственная квартира, являющаяся предметом ипотеки, была возможна только в случае целевого кредита (кредиты). Этот подход был основан на интерпретации конкретного положения, содержащегося в пункте 1 арт. 78 Закона о гипоте.
Между тем, в постановлении ГСК для гражданских судебных процессов Верховного суда РФ от 29 мая 2012 г. № 80-B12-2 Para. 1 арт. 78 Закона о ипотеке было истолковано в связи с пунктом 2 искусства 6 и пар. 1 арт. 50 того же счета. И заключение было то, что «оккупация плоской нагруженной ипотеки возможна как, если квартира обременена договорной ипотекой (независимо от цели, на которой был предоставлен кредит) и ипотека по закону; если граждане должник Имеет жилую недвижимость, которая является единственным местом жительства, подходящего для постоянного пребывания для него, и членов его семьи вместе обитают в этом собственности, такое место жительства не является препятствием для оккупации, если жилая собственность является предметом Ипотека. Вышеуказанные выводы также включены в более поздние судебные акты Верховного суда Российской Федерации, например, в суде Верховного суда Российской Федерации 6 августа 2013 года № 24-кг13-4.
Такие выводы могут привести к тому, что если жилые помещения обременены ипотекой (независимо от того, что и охранять какие обязательства), становится возможным взять единственную квартиру. Следовательно, оккупация, передача собственности на должность для нового человека, прекращение права на использование жилья приводит к такому пониманию баланса интересов кредитора и должника, когда первая побеждает. В свою очередь, должник остается без квартиры и на улице.
Можно сказать, что вышеупомянутое определение является лишь изолированным случаем. Или что понимание выводов, представленных в этой статье, неверно. Это также может быть в этом случае. Однако подтверждение вышеуказанного нахождения я вижу в других вопросах, как я проинформировал ранее, и не только в практике обычных судов.
Помимо вышесказанного, тот же подход был в решении Бюро HAC РФ от 26 ноября 2013 года на № A65-15362 / 2009-SG4-39, когда суд четко заявил, что из пункта 1 и пар. 2 искусства 6, пар. 1 арт. Как следует из Закона об ипотеке, «залогодержатель имеет право наложить арест на квартиру, заложенную по договору об ипотеке, для удовлетворения своих требований, возникающих в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением обеспеченного ипотекой обязательства, независимо от цели которому предоставлен заем (кредит); сам факт того, что гражданин-должник является собственником жилого помещения, которое является единственной квартирой, подходящей для постоянного проживания для него и членов его семьи, не должен препятствовать занятию этого помещения, если он находится в ипотеке, как следует из ст.78 (1) Закона об ипотеке, регулируется только специфика истечения срока действия права пользования домом или квартирой после изъятия ее по ипотеке, если дом или квартира находились в залоге по ипотечному договору или по закону для обеспечения возврата ссуды или специальной ссуды, предоставленной банком, другим кредитным учреждением или другим юридическим лицом для покупки или строительства того или иного дома или м. квартиры, капитальный ремонт или другие неотделимые улучшения. Выводы судов о том, что положения указанного пункта устанавливают иммунитет от сдачи в аренду единственного жилого помещения, которое было заложено, ошибочны ».
Как думаешь, ловкость и отсутствие жульничества? Тем не менее, можно интерпретировать положения закона, разрешающие иммунитет и только жилье. Однако напомним, что мы ничего не нашли о таком варианте толкования в Постановлении Конституционного Суда РФ от 14 мая 2012 г. № 11-П.
На мой взгляд, такое толкование ст. 6, арт. 50 и арт. 78 Закона об ипотеке является спорным. Особенно в контексте разъяснений Конституционного Суда РФ. Тем более что суды признают договор залога единственного заключенного жилого помещения недействительным для обеспечения обязательств по ссуде или нецелевой ссуде. Это означает презумпцию верховенства конституционных прав должника и императив ст. 446 ГПК РФ. Однако на практике может сложиться иначе, если суд не усматривает разницы в рассмотренных делах и схожие обстоятельства дела приводят к однозначному применению неблагоприятного для должника толкования.
Каждый участник гражданского или арбитражного разбирательства должен быть активным. Активен в атаке и защите.
Обращение взыскания на единственное пригодное для проживания жилое помещение: баланс интересов должника и кредитора
В российском законодательстве содержится безусловный запрет на обращение взыскания на недвижимое имущество за единоличное жилое имущество. Пункт 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации) гласит: исключение по принудительному праву не может применяться к жилому помещению (или его части). принадлежит должнику, который является гражданином на праве собственности, если такие помещения являются единственным подходящим постоянным местом жительства для должника, который является гражданином, и членов его семьи, проживающих там, за исключением помещения, если оно является предметом ипотека и в соответствии с положениями об ипотеке
Позиция судов по этому вопросу непреклонна, и они не соглашаются занимать отдельную квартиру во исполнение судебного решения1. Такая позиция законодателя и судебных властей обусловлена несколькими причинами. Самым важным конституционным правом каждого человека является право на жилище. Причем его правовая основа – это в большей степени социально-экономические, нежели экономические отношения. Такой подход к пониманию важнейшего конституционного права позволяет реализовать и гарантировать другие конституционные права и принципы: достоинство личности, защиту прав собственности, провозглашение Российской Федерации социальным государством, деятельность которого направлены на создание достойного уровня жизни для всех, а также на социальную защиту.
В то же время мы понимаем, что постулирование безусловного запрета на занятие отдельного дома может создать конфликт интересов: кредитор, как и должник, хочет, чтобы его права уважались, и поэтому заинтересован в том, чтобы решение, принятое суд проводится правильно и в разумные сроки. Не вдаваясь в подробности о необходимости гарантировать право на совершение судебных действий, следует лишь отметить, что исполнение решения суда является элементом права на судебную защиту, то есть без исполнения решения суда. защита этого права реализована не будет. Такую позицию занимают Конституционный Суд Российской Федерации2 (далее – Конституционный Суд), а также Европейский суд по правам человека3, поскольку неисполнение решения суда связано с нарушением ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Соответственно, “конфликт законных интересов ни при каких обстоятельствах не может быть преодолен путем предоставления защиты одним правам в нарушение других прав, имеющих такую же конституционную ценность. В таких случаях права и законные интересы участников гражданских сделок должны быть соразмерными. (соразмерная) защита на основе Правового регулирования судебного урегулирования конфликта интересов кредиторов и должников это означает, что установленные федеральным законодателем ограничения на возможное предъявление требований на основании исполнительных документов должны соответствовать интересам защиты конституционных прав гражданина-кредитора, но не может нарушать основное содержание конституционных прав гражданина-должника, суть которых ни в коем случае не должна быть утрачена »4.
Таким образом, на карту были поставлены два конституционных права: право должника на жилище и право кредитора на исполнение судебного решения. Безусловное освобождение от принудительного исполнения в отношении недвижимого имущества единственного жилища смещает акцент на должника, что неизбежно подталкивает его к злоупотреблению своими правами. Это тот случай, когда должник сознательно начинает «избавляться» от своего имущества, чтобы сохранить свое единственное место жительства до начала исполнительного производства. В такой ситуации сложно доказать противоправное поведение должника.
В то же время это не означает, что невозможно доказать факт сознательного «избавления» от активов должника. Судебный анализ всех обстоятельств: совершение сделки после вынесения судебного решения с целью взыскания суммы должника, отчуждение всех его активов, непринятие мер по приведению в исполнение судебного решения, заключение сделок между родственниками, знание меры, принятые судом для обеспечения иска, позволяют признать заключенную сделку очевидной, совершенной без намерения вызвать соответствующие правовые последствия, чтобы освободить имущество, принадлежащее должнику, от дальнейшего задержания и ареста в счет погашения долга 6.
Еще более парадоксальной выглядит ситуация, когда должник формально владеет несколькими квартирами, но, по мнению суда, фактически не может ими пользоваться. Итак, на момент возбуждения исполнительного производства должник владел трехкомнатной квартирой, ½ долей в совместной собственности однокомнатной квартиры, земельным участком, а также 17/116 долей в собственности. совместное владение жилым домом. 26 ноября 2013 г. был вынесен запрет на регистрацию данного имущества, а 7 декабря 2014 г. составлен акт инвентаризации и изъятия трехкомнатной квартиры. Должник не согласился с действиями судебного пристава и потребовал исключить квартиру из списка недвижимого имущества, на которое может быть наложен арест. Суд первой инстанции при отклонении иска исходил из того, что данная квартира не может считаться исключительной собственностью должника. Апелляционный суд не согласился с этим выводом. Он постановил, что многоквартирный дом, в котором должник имел долю на 17/116, находился в аварийном состоянии и непригоден для проживания. Факт доли в праве на однокомнатную квартиру не может быть принят во внимание судом, поскольку мать должника зарегистрирована и проживает в данной квартире. Более того, 15.01.2014 (несмотря на то, что имущество было арестовано!), Должник продал долю в однокомнатной квартире, по которой не производилась государственная регистрация права собственности. По мнению суда, все эти обстоятельства доказывали, что должник не мог проживать в однокомнатной квартире, и поэтому она не могла считаться должником жилой. Более того, суд установил, что доля должника в однокомнатной квартире не соответствовала нормативам регистрации жилых помещений и нормативам распределения, установленным в Курганской области, которые составляли 13 и 15 квадратных метров соответственно (хотя у должника был только один доля права, не выделенная натурой!) 7
Еще в 2003 году Конституционный суд в своем постановлении от 4 декабря 2003 года № 456-О указал, что «защита прав собственности и других имущественных прав, вытекающих из общего принципа справедливости, должна основываться на принципах соразмерности и соразмерности для обеспечения баланса прав и законных интересов всех участников гражданской торговли – собственников, кредиторов, должников ». Запрет принудительного исполнения из одного жилища не выходит за рамки допустимых конституционных ограничений права на судебную защиту. Однако законодатель не исключает возможности уточнить это положение в части, касающейся размеров такого жилища.
Спустя несколько лет Конституционный суд подтвердил эту позицию: «федеральный законодатель имеет право определять пределы изъятия жилья, принадлежащего гражданам-должникам, с целью обеспечения их прав в жилищной сфере на уровне, позволяющем естественные права собственности. потребность в жилье как необходимом средстве существования “. Именно при таком подходе будет достигнут правильный баланс между ценностями, выраженными в признании и гарантии права на частную собственность и в общем правовом принципе добросовестности, с одной стороны, и правом на жилище, с другой стороны. Другие.
Действительно, социальный аспект права на жилище заключается в том, чтобы гражданин мог жить достойно. Именно с этой целью в жилищном праве используются термины «нормы распределения» и «нормы оплаты». В случаях, когда площадь квартиры на одного члена семьи в несколько раз превышает установленный государством минимум, роль такой квартиры уже не ограничивается обеспечением социальной стабильности гражданина, а реализацией его экономических интересов. . Квартира больше не рассматривается как необходимое условие для проживания, она становится инвестицией.
В то же время Конституционный трибунал сознательно не решает вопрос с точки зрения применения закона, призывая законодательный орган решить его. Государственная Дума РФ предприняла попытку привести нормы гражданского судопроизводства в соответствие с правовой позицией Конституционного Суда, выраженной в Постановлении от 14.05.2012 № 11-П. 1 декабря 2013 года депутаты внесли законопроект № 175340-6 «О внесении изменений в статью 446 ГПК РФ» (о пределах имущественной неприкосновенности на единственную жилую квартиру) 10. Несмотря на рекомендации профильной и соисполнительной комитетов о принятии законопроекта в первом чтении, на заседании Совета Госдумы было принято решение отложить рассмотрение законопроекта. Таким образом, законодатель отказался решать вопрос, поставленный Конституционным трибуналом.
Отдельного обсуждения требуют положения п. 1 ст. 446 ГПК РФ, в котором закреплен принцип, согласно которому в собственность государства можно перейти только жилое помещение, если оно находится в ипотеке.
Суды представили разные позиции по этому вопросу. Например, Высший Арбитражный Суд РФ согласился с решением Кассационного суда об отказе в приеме дома, несмотря на то, что он был заложен перед банком в обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору. Суд установил, что, установив то обстоятельство, что у ответчика не было другого жилого помещения, кроме жилого дома, заложенного по договору ипотечного кредита, и что целью ссуды, предоставленной индивидуальному предпринимателю, было ведение хозяйственной деятельности, не связанной со строительством жилого дома или жилища для личных нужд, суды пришли к юридическому выводу о невозможности изъятия предмета залога по договору ипотечной ссуды по прямому распоряжению 11.
При этом в аналогичном споре Верховный Суд РФ постановил, что ипотека недвижимого имущества, переданного по договору залога, носит договорный характер, и поэтому на недвижимое имущество может быть наложен арест независимо от того, что оно является единственным местом проживания кредитора и членов его семьи 12.
Несмотря на столь противоречивые позиции верховных судов, следует признать, что в большинстве случаев суды выносят решения в пользу изъятия единственного жилища, являющегося предметом ипотеки. Означает ли это, однако, что законодатель и суды, предусматривая такое исключение, умаляют конституционное право каждого человека на жилище? Видимо, нет, потому что даже с введением указанного исключения социальная функция государства будет осуществляться через пункт 2 части 1 статьи 103 Жилищного кодекса РФ: до окончания расчетов с гражданами, потерявшими их квартиры в результате ареста, после продажи изъятых квартир они должны быть обеспечены жильем с жилым фондом. Другое дело, что из-за недостаточного количества квартир в маневренном фонде, а также бессрочного срока предоставления этих квартир – до завершения расчетов с гражданами – этот стандарт просто не действует.
Итак, мы видим дисбаланс в социальной политике государства. С одной стороны, суды безоговорочно сохраняют право должника на единственную квартиру без каких-либо ограничений, например, на минимальный размер квартиры, которую должник должен получить после исполнения своих обязательств, а с другой стороны, они обеспечивают исполнение единственной квартира, являющаяся предметом ипотеки, и игнорировать тот факт, что она не всегда в такой квартире. Жилье предоставляется из кризисного фонда. Поэтому представляется необходимым согласовать политику государства в этом вопросе и внести необходимые изменения в действующее законодательство.
Загрузка...